Новости

Моя малая родина – огромный Красноярский край. «Я из Сибири, из Красноярского края», - именно так где-нибудь на берегах вечно тёплых морей  в Таиланде или Турции при знакомстве с соотечественниками представляются мои земляки. Ну, правда, разве стоит говорить о провинциальном городке или, тем более,  деревне, в которой живёшь? Всё равно не знают и знать не хотят. Про Сибирь приходится упоминать, чтобы не перепутали Красноярский край с Краснодарским.

Если рассказывать о малой родине, Красноярском крае, нужно упомянуть много интересного. Нужно рассказать о нашей  природе: могучем Енисее и плато Путорана, Красноярских Столбах и природном парке Ергаки. Надо рассказать о нашей промышленности и науке. И уж, конечно, о нашем художнике Василии Сурикове, писателе Викторе Астафьеве, певце Дмитрии Хворостовском. И про бой с немецкой подлодкой у острова Диксон летом 1942 года. Ведь об этом эпизоде Великой Отечественной войны за пределами края знают немногие.  Но всё это как-то по-детски хвастливо: «А у нас в квартире газ! А у вас…» И последнее-то  слово всегда будет за большими городами и столицами. Там достопримечательностей – на любой вкус и интерес.

Чувство причастности к чему-то большому и великому – это нормально. Но есть ещё просто родина – деревня Кибитень в Назаровском районе Красноярского края. И опять появляется соблазн написать о Марине Ладыниной, знаменитой советской киноактрисе, народной артистке СССР, детство которой прошло у нас, в Назаровском районе. Возможно, именно впечатления детства помогли ей исполнить роль Глаши в популярном советском фильме «Свинарка и пастух» и роль председателя колхоза  в «Кубанских казаках». У нас в крае регулярно проводятся кинофестивали, посвященные памяти великой актрисы.

Но сегодня – про мою родину Кибитень. Деревне больше ста лет. Её основали переселенцы из Белоруссии в начале ХХ века. Среди них были мои прапрабабушка и прапрадедушка. Вместе со всей страной деревня пережила все испытания ХХ века: революцию и гражданскую войну, продразверстку, коллективизацию, Великую Отечественную войну, многочисленные реформы, развал СССР и «лихие 90-е». Отсюда ушли на фронт два моих прадеда: Малошенко Алексей Лаврентьевич и Козыренко Ефрем Арсентьевич. Но, к сожалению, не вернулись.

Отношение писателей и поэтов к русской деревне можно выразить одним словом – сострадание. «Эти бедные селенья…» А уж сколько разговоров ведется сейчас про «вымирание» русской деревни. Между тем наша Кибитень живёт. Ремонтируется. Ставят пластиковые окна, кроют крыши профлистом, обшивают серые бревенчатые стены разноцветным весёленьким сайдингом. Водопровод в деревне - только на одной улице. Но сейчас есть возможность бурить скважины в доме. Дороговато, мягко говоря. Но ведь бурят! Городского комфорта в деревне всё больше. Но нам по-прежнему сочувствуют. Традиция.

Кстати, о вымирании деревни. Когда я пошла в первый класс, школа была малокомплектная. А сегодня  в первом классе - полный комплект.

«Не стоит село без праведника». Это сказал классик Александр  Солженицын. Моя бабушка, Нина Александровна  Солодухина, всегда была уверена, что ни одна деревня не устоит без культработника. Она окончила Минусинское краевое культпросветучилище, и всю жизнь проработала в учреждениях культуры. Бабушка убеждена, что при социализме и при капитализме, во время перестройки и во время кризиса праздники должны быть: дети должны со сцены читать стихи, хор - петь, народ - танцевать.

Что сейчас примечательного в нашей деревне? Пока ничего. У нас  бы объект экстремального этнотуризма создать. Кто в Сибири не бывал, тот России не видал. А знакомство с Сибирью надо начинать зимой. Тем более, что сегодня из любой точки мира в Кибитень добраться нетрудно. Прилетели в Красноярск, а там каких-нибудь четыре, ну, иногда, пять часов на комфортабельном автобусе по хорошей, кстати, дороге. Только уснули  -  и вот уже приехали. Остановка Кибитень. Пожелали водителю счастливого пути, а он вам – всего хорошего.  Двери автобуса перед вами открылись, потом за вами закрылись. Автобус уехал. И… темнота. Тьма тьмущая. Темень непроглядная. Трансфер предусмотрен? Нет? Тогда немного экстрима.

Дело в том, что все деревни и посёлки вдоль федеральной трассы расположены чуть поодаль от неё, от полукилометра до двух-трёх. До Кибитени от остановки идти, например, километра два. Я целый год училась в Красноярске и всё это несколько раз испытала на себе.

Погружены в томительный мороз,
Вокруг меня снега оцепенели!
Оцепенели маленькие ели,
И было небо темное, без звезд.
Какая глушь! Я был один живой,
Один живой в бескрайнем мертвом поле!

Мне очень близки и понятны стихотворения Николая Рубцова. Особенно «Русский огонёк» и «Звезда полей». Они зимние и  … деревенские. 

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.
Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней…

Мне кажется, что настоящая звезда полей – это свет в окошке далёкого деревенского дома, где-то там, на границе ночного неба и земли.

Будущее моей малой родины… Для этого пророком надо быть, а их, как известно, нет в Отечестве своём. Но у нас в Назаровском районе жил  Аркадий Филимонович Вепрев. Более тридцати лет этот человек возглавлял совхоз в посёлке Степной, сделал его одним из лучших в стране. Здесь получали стабильные 30-35 центнеров зерна с гектара, надои молока приближались к четырём с половиной тысячам литров на корову, а себестоимость мяса была самой дешёвой в стране. В начале «лихих девяностых» Аркадий Филимонович был депутатом Верховного Совета СССР, главой администрации Красноярского края. Карьера!!! Но он подал в отставку и вернулся в Степной. Работал консультантом, помог пережить предприятию «лихие девяностые». Совхоз преобразовали в ЗАО «Назаровское». Продукция этого предприятия – символ качества. А главное – в Степном у людей есть работа, благоустроенное жильё. Между Степным и Красноярском прямое автобусное сообщение, и родителям не приходится заранее выходить на трассу и иногда по часу ждать на морозе проходящий автобус, чтобы встретить своих детей-студентов. Посёлок растёт: сюда охотно переезжают, чтобы жить и работать. «Его пример другим наука». Это про Аркадия Филимоновича и его Степной. Это про будущее наших деревень. Как-то уж очень оптимистично всё получается? Конечно, всё не так легко и просто.

Говорят, что существование небольших деревень государству экономически невыгодно. Очень дорого содержать небольшие школы и фельдшерские пункты.  Однако каждый вечер в нашей огромной стране, в тысячах домов таких «невыгодных» деревень, загорается свет в окошках – звёзды полей. И …

Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — кто-то хочет, чтобы они были?

Вы согласны с Владимиром Владимировичем Маяковским?